Валентина Матвиенко: коротко о личном
02.03.2011 | Размещено в Газеты |
|
Источник: Газета «Валентина Матвиенко», 11.09.2003 (Тираж 700 000 экз.)
Отпечатано из средств избирательного фонда кандидата Валентины Матвиенко
Что такое частная жизнь публичного политика? Есть ли она вообще?
У любого человека есть частная жизнь, кем бы он ни был по роду деятельности. Он имеет право на защиту своего внутреннего мира. Мы же, как правило, не впускаем в свой дом незнакомцев!
Я понимаю, что, становясь публичным политиком, человек попадает в зону повышенного внимания. Избиратель имеет право знать — честный ли человек тот или иной политик, добрый ли он, как он относится к людям, можно ли ему доверять, хороший ли он отец, верный ли муж, заботливый ли сын. Это вовсе не праздный интерес.
Другое дело, что всё равно необходимы определенные границы, которые переходить не дозволено никому. И ещё одно: есть разные люди. Одни легко рассказывают о своей жизни, так сказать, включают ее в программу своего шоу. Другие — более сдержанные, более закрытые. Не могу сказать, что одно — хорошо, а другое — плохо. Я, например, так устроена, так воспитана, что предпочитаю не выносить на всеобщее обозрение свою жизнь. Да, у меня есть любимая семья, муж, сын, у меня всегда есть ощущение надежности, опоры, защиты и любви. И я уверена, что имею право этот уголок моей жизни не открывать настежь, на всеобщее обозрение.
Существует такое мнение, что во власть идут люди, которым в реальной жизни не хватает любви. Это так?
Думаю, все как раз наоборот. Человеку, которому в реальной жизни не хватает любви, нечего делать в политике. Если он не смог найти в своей душе достаточно тепла для ко-го-нибудь одного, то разве сможет он помочь многим? Для меня любовь — это один из самых главных источников энергии, дающей мне силы. В моей жизни, слава Богу, достаточно любви. Моя семья, мои близкие — это моя сила и опора.
А верите ли Вы в любовь с первого взгляда, Валентина Ивановна?
Наверное, любовь с первого взгляда — красивое и романтичное чувство, присущее юности. У меня так получилось с Ленинградом. Город стал для меня любовью с первого взгляда. И все последующие «взгляды» лишь подтверждали и углубляли этот первый взгляд. Так что — в каком-то смысле верю.
Как Вы относитесь к религии? Что значит для Вас вера?
Без веры жить нельзя. Так я чувствую — наверное, потому, что меня воспитала верующая мама. Для меня вера — это нравственный, духовный стержень, то, что дает человеку надежду, дает опору, цель и смысл жизни.
Ваше отношение к смертной казни?
По этому вопросу у меня твердая позиция. В России на смертную казнь объявлен мораторий, и это было очень взвешенное, продуманное решение. Конечно, в каждом из нас может прозвучать голос мести. Хочется, чтобы каждому воздавалось по делам его. Когда иной раз узнаешь о каком-нибудь злодеянии, голос сердца заглушает голос разума. Но подумайте, почему в государствах со смертной казнью — например в США — преступность не снижается?
Пожизненный приговор от высшей меры отличается одним — возможностью исправить ошибку. И для меня один из самых важных аргументов состоит в том, что несправедливо осужденного человека можно спасти — пока он жив.
Валентина Ивановна, сильно ли Вас задевает критика?
Конечно, задевает. Я не встречала людей, которые радовались бы критике в свой адрес. Но критика критике рознь. Конструктивная критика, как бы она не была неприятна, очень важна для меня. Она помогает исправлять ошибки, не позволяет расслабляться.
Что касается клеветы, лжи, необоснованных обвинений… Раньше я остро реагировала на это и переживала. Со временем привыкла к тому, что это неизбежный элемент жизни политика. Когда к тебе прикован интерес большого количества людей, естественно возникают и домыслы, и вымыслы… Иногда смешно читать про себя гадости, иногда — грустно. Грустно, когда сталкиваешься с непорядочностью, со злобой… Ничего, пройдем и через это. Мне важно самой сознавать, что моя совесть чиста, что мне нечего скрывать от горожан. Это правда, а правда — я уверена — всегда восторжествует.
Вы руководитель с многолетним стажем. Наверняка среди Ваших подчиненных было много мужчин. Скажите честно, бывало такое, что мужики пробовали бунтовать?
А вы как думаете? Конечно, бывало. Когда, например, я получила назначение послом в Грецию, то генерал из нашей дипломатической миссии в Афинах (чье имя называть не буду, скажу лишь, что это великолепный специалист) сказал как отрезал: чтоб женщину мне в начальники, да не в жизнь! А через несколько недель уже и следа проблемы не было. Мы отлично сработались. И это не единственный случай. Бывает так, что у человека стереотипы выходят на первый план, опережают реальность. Задача руководителя, будь он женщиной или мужчиной, — наладить деловые и доверительные отношения в коллективе. Ты можешь быть сколь угодно требователен к людям, но не имеешь права быть с ними спесивым, черствым, грубым. И тогда не будет «проблем бунта».